Вчера чувствовала себя трупиком. Видимо, судьба так пыталась привести меня в полное соответствие с моей вентровской сущностью.
Самое странное, что такое мертвое практически состояние мешало только игровому процессу. В Аионе я дважды сдохла от мобов ниже меня по уровню, в Обливионе меня благополучно уложил какой-то чахлый скамп – в том числе и потому, что я напялила робу на свою лучницу, и даже не заметила этого. В Скайрим даже не полезла в результате.
Зато – едва я вышла из игр – как сразу и без проблем написалась крупная и неожиданная сцена нового аион-ориджа. Написалась причем на «одном дыхании» – когда пальцы едва успевают по клавишам попадать.
Оридж, кстати, пишется весьма для нашего тандема странно. Я не помню случая, чтобы у нас при работе с текстом не было ясного представления о сюжете. Детали, нюансы и прочие полутона, а также отдельные сцены могли представляться весьма смутно или даже не представляться вообще никак. Однако мы более-менее точно знали, кто наши герои, откуда они начинают свой путь, где этот путь пролегает и к чему приведет. Иногда герои бунтовали, сюжет мог развернуться на сколько угодно градусов и вообще уйти в другую плоскость, но хотя бы до точки бунта мы твердо знали свою основную идею.
На сегодняшний день я не знаю о своем герое практически ничего. Включая имя. А то, что знаю – похоже на пунктирную цепочку петель. И не слишком понятно, то ли вот эта точка – часть моего пунктира, то ли чужого, то ли все же моего – но из будущей петли. Или из петли, вынырнувшей из прошлого.
Такая работа мне непривычна – но даже интересна. Вместе с героем ступить на беломраморную пристань Элизиума, не зная ничего об этом городе и этом мире. Вместе с ним делать шаги, которые разве что со стороны могут показаться уверенными. Вместе с ним смотреть куда-то вдаль – и надеяться, что этот путь начат не зря.
Самое странное, что такое мертвое практически состояние мешало только игровому процессу. В Аионе я дважды сдохла от мобов ниже меня по уровню, в Обливионе меня благополучно уложил какой-то чахлый скамп – в том числе и потому, что я напялила робу на свою лучницу, и даже не заметила этого. В Скайрим даже не полезла в результате.
Зато – едва я вышла из игр – как сразу и без проблем написалась крупная и неожиданная сцена нового аион-ориджа. Написалась причем на «одном дыхании» – когда пальцы едва успевают по клавишам попадать.
Оридж, кстати, пишется весьма для нашего тандема странно. Я не помню случая, чтобы у нас при работе с текстом не было ясного представления о сюжете. Детали, нюансы и прочие полутона, а также отдельные сцены могли представляться весьма смутно или даже не представляться вообще никак. Однако мы более-менее точно знали, кто наши герои, откуда они начинают свой путь, где этот путь пролегает и к чему приведет. Иногда герои бунтовали, сюжет мог развернуться на сколько угодно градусов и вообще уйти в другую плоскость, но хотя бы до точки бунта мы твердо знали свою основную идею.
На сегодняшний день я не знаю о своем герое практически ничего. Включая имя. А то, что знаю – похоже на пунктирную цепочку петель. И не слишком понятно, то ли вот эта точка – часть моего пунктира, то ли чужого, то ли все же моего – но из будущей петли. Или из петли, вынырнувшей из прошлого.
Такая работа мне непривычна – но даже интересна. Вместе с героем ступить на беломраморную пристань Элизиума, не зная ничего об этом городе и этом мире. Вместе с ним делать шаги, которые разве что со стороны могут показаться уверенными. Вместе с ним смотреть куда-то вдаль – и надеяться, что этот путь начат не зря.